ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ     НА ПУТЯХ К РУССКО-ЯПОНСКОЙ ВОЙНЕ (1900—1903 гг.)

В Лондоне добивались совсем другого: там очень хотели ослабить Россию в Азии, но предпочитали сделать это чужими руками. Однако осторожное английское правительство не было уверено в пригодности для мой цели Японии: справится ли она с Россией? На этот счет имелись сомнения. При таких условиях в Лондоне считали необходимым соблюдать величайшую осмотрительность, особенно нока не закончилась война в Южной Африке.

Но, с другой стороны, английское правительство очень боялось толкнуть своей пассивностью Японию на соглашение с Россией. А маркизу Ито как раз приписывали склонность к такого рода сделке. Для английского кабинета сложилось затруднительное положение. Лучшим выходом из создавшегося тупика была бы возможность завербовать против России кроме Японии еще другого, более сильного союзника. Им могла бы быть Германия, и только она одна. При этом условии и сама Англия могла бы стать гораздо более смелой.

Некий барон Эккардштейн, занимавший пост первого секретаря германского посольства в Лондоне, сообщает в своих мемуарах, будто еще в январе 1901 г., встретившись с ним в поместье герцога Девонширского, в обстановке неофициальной, Чемберлен заговорил о необходимости англо-германского союза. Британский министр заявил, что будет стремиться постепенно добиваться сближения. В качестве ближайшего шага он предлагал соглашение о разделе Марокко. Предложение сопровождалось на этот раз угрозой: в случае отказа от союза со стороны Германии Англия должна будет добиться соглашения с Россией.

Нет полной ясности, так ли именно обстояло дело, как утверждоеет Эккардштейн. Но что не подлежит сомнению, так это то, что английское и японское правительства настойчиво добивались от Германии ее включения в антирусский дипломатический фронт на Дальнем Востоке. Помимо участия в протесте против русско-китайского соглашения и в Лондоне и в Токио от Германии добивались по меньшей мери обязательства соблюдать нейтралитет в случае войны между Японией и Россией.

В Берлине, как и в Лондоне, ни за что не хотели примирения Японии с Россией. Германское правительство, с одной стороны, поощряло царизм к экспансии, стесняющей захватнические планы японского империализма. Но в то же время с цинизмом, редкостным даже в летописях буржуазной дипломатии, правительство кайзера обещало свою благожелательность самим носителям «желтой опасности». Кайзер и его советники делали ставку на разжигание войны на Дальнем Востоке. Главная цель Германии заключалась при этом в том, чтобы отвлечь русские силы от германской границы, сковать их на далекой окраине, ослабить Россию, а вместе с тем и франко-русский союз. В Берлине, как и в Лондоне,очень опасались поворота политики Ито к соглашению с Россией. Именно для того, чтобы поощрять Японию на борьбу против России, и решилось правительство кайзера присоединиться к протесту против русско-китайского соглашения о Маньчжурии.

Германское правительство сделало и еще один шаг к тому, чтобы удержать осторожного   японского премьера  от  соглашения с Россией. Оно дало Японии устное заверение, что в случае русско-японской войны Германия сохранит по отношению к ней благожелательный нейтралитет. Таким образом, из Берлина японцев заверяли в том, что им не следует бояться повторения  ситуации  1895 г. Германское правительство прямо заявило им, что у  него нет никаких обязательств   перед   Россией на Дальнем Востоке.