ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
НА ПУТЯХ К РУССКО-ЯПОНСКОЙ ВОЙНЕ (1900—1903 гг.)
В это время Россия
практически держала Маньчжурию в своих руках: там стояли русские войска.
Руководящие внешними делами министры Витте и Ламздорф готовы были их оттуда
вывести. Но они не собирались делать это безвозмездно. Они намеревались
выменять у Китая эвакуацию Маньчжурии на целый ряд уступок, которые создали бы
там для России исключительно привилегированное положение, распространив его
заодно и на весь застойный Китай. У военного министра Куропаткина была своя
идея: аннексировать крайнюю северную часть Маньчжурии, а всю остальную вернуть
Китаю. Однако практически Куропаткин вскоре согласился с линией Витте, который
решительно возражал против аннексии.
В сентябре 1900 г. по призыву Ли Хун-чжана в Китай прибыл Ухтомский. В Шанхае он встретился с сыном Ли
Хун-чжана, причастным к темным махинациям своего папаши. Ли-младший сообщил,
что, по мнению его отца, Китай мог бы уплатить России значительное возмещение
за убытки, причиненные повстанцами, и передать на концессионных началах русским
капиталистам естественные богатства Монголии и Кашгарии. За это он настоятельно
требовал уплаты хотя бы части взятки, обещанной Ли Хун-чжану русским
правительством, но не полностью выплаченной. Он добивался также от царского
правительства заявления о том, что оно не собирается «присваивать» Маньчжурию.
Эти колоритные
переговоры были прекращены Витте: Ли Хун-чжан еще не вернулся к власти. Ведь он
был только уполномоченным китайского правительства по переговорам с державами
об урегулировании отношений, нарушенных восстанием ихэтуаней. При таких
условиях расходоваться на него Витте считал несвоевременным. Да и взятку-то Ли
просил за концессии в Монголии и Кашгарии, в то время как царское правительство
интересовалось в первую очередь Маньчжурией.
В Петербурге было
решено достигнуть намеченной цели другим путем. Через «главного начальника»
Квантунской области адмирала Алексеева царское правительство начало переговоры
с мукденским (фынтяньским) цзянцзюнем (командующим военным округом, фактическим
наместником Северо-восточных провинций) Цзэном. 9 ноября 1900 г. с ним было заключено «местное соглашение» временного характера. Оно восстанавливало в
провинции власть цзянцзюня и китайскую администрацию, но ставило их под
контроль царских властей. Царское правительство получало по этому договору
право держать в провинции свои войска. Китайские же войска обезоруживались и
распускались.
Вслед за тем в
Петербурге Витте, Ламздорф и Куропаткии разработали проект общего соглашения с
центральным китайским правительством относительно Маньчжурии. Проект номинально
предусматривал восстановление там суверенитета Китая. Но это обставлялось целым
рядом таких условий, которые упрочивали русское влияние в северо-восточных провинциях.
Предусматривались временное оставление там русских войск под предлогом охраны
Китайско-Восточной железной дороги «впредь до водворения спокойствия» и вывод
из Маньчжурии всех китайских войск впредь до завершения постройки КВЖД. Но и
после этого численность китайских войск устанавливалась бы Пекином не
суверенно: ее должно было определить особое соглашение с Россией. Китайское
правительство должно было дать обязательство смещать цзянцзюней трех
маньчжурских провинций по требованию русского правительства. Проект содержал
также обязательство китайского правительства не предоставлять без согласия
России иностранным державам или их подданным концессий «на всем пространстве
областей Китая, сопредельных с Россией». Наконец, предусматривалась выдача
русским концессии на железную дорогу от одного из пунктов южной ветки КВЖД до
Китайской стены с направлением на Пекин. В основу проекта были положены
соображения Витте. Он стремился обеспечить КВЖД и Русско-Китайскому
банку в Маньчжурии прочное монопольное положение. Ламздорф лишь несколько
смягчил редакцию, кое в чем поумерив аппетиты министра финансов.
|
